В ближайшее время ситуация вряд ли изменится в лучшую сторону

Этот вопрос руководители нефтегазовых компаний и эксперты задают вот уже почти 10 лет. Судя по всему, ответ на него они получат не скоро. Ситуация на Каспии переходит в фазу все большей неопределенности и нестабильности, что не может не сказаться на настроениях западных инвесторов.

Единственно, что можно предположить с большой долей уверенности так это то, что "каспийский пирог" еще не готов к тому, чтобы его начать делить, не обидев никого. А это значит, что в ближайшее время ситуация с определением правового статуса Каспийского моря вряд ли изменится в лучшую сторону. Более того, взаимоотношения между прикаспийскими государствами в последнее время стали напряженными. Об этом говорит и тот факт, что в начале сентября этого года президент Туркменистана Сапармурат Ниязов решил снова перенести саммит глав прикаспийских государств на более поздний срок. По плану, данная встреча должна была состояться в октябре в Туркменистане. При чем, инициатива исходила именно от Сапармурата Ниязова. Более того, во время телефонного разговора с президентом России Владимиром Путиным 13 августа текущего года, руководитель Туркменистана подтвердил это предложение.

В таком странном поведении Туркменистана, скорее всего, проявляется желание Ашгабада повысить свой статус в решении каспийской проблемы. Частично можно согласится с теми экспертами, которые считают, что сейчас позиции Туркменистана на Каспии носят формальный характер и, действия этого государства, в большинстве своем, имеют политический характер. Хотя было бы нецелесообразным отбрасывать определенные геоэкономические интересы Ашгабада в этом регионе. И здесь, Туркменистан идет в тандеме с Ираном, единственным способом участия в каспийских делах которого также является блокирование решения вопроса об определении правового статуса Каспия.

Еще в 1993 году Тегеран предлагал разработку минеральных ресурсов Каспийского моря совместными силами всех прикаспийских государств. Тогда эту идею поддержала только Россия, которая со временем изменила свою позицию опасаясь окончательно утратить свое влияние в этом регионе. Сейчас Ашгабад и Тегеран осознают, что окончательное решение в определении правового статуса Каспия упирается только в их несговорчивость. И в отличие от Казахстана и Азербайджана, ни Туркменистану с его ничтожными запасами нефти в Каспийском море, ни Ирану со своей персидской нефтью нет смысла торопиться с решением этого вопроса. Именно поэтому, они выбрали тактику затягивания, при которой они ничего не теряют, но смеют надеяться, что это может принести свои плоды. Для Ирана, это раздел Каспия на пять равных частей по 20%. В противном случае, при реализации принципа "срединной линии" принятого Россией, Казахстаном и Азербайджаном, у Ирана будет лишь около 12% прибрежной территории. В то же время существует вполне обоснованное мнение, что несговорчивость Тегерана по каспийскому вопросу можно объяснить его желанием усилить геополитическое влияние в Закавказье и Центральной Азии.

Что касается Туркменистана, то, как указывают некоторые эксперты, солидарность Ашгабада с иранским проектом деления Каспия имеет вполне меркантильные цели. А именно, получение спорных с Азербайджаном месторождений Азери, часть полуострова Апшерон, а также частично Чираг и Кяпаз. В отношении последнего месторождения много неясностей, так как, по некоторым данным, во время одной из встреч Сапармурата Ниязова и Гейдара Алиева, президент Азербайджана заявил об отсутствии претензий со стороны Баку на этот участок Каспийского моря. Хотя, впоследствии Туркменистан снова обвинил Азербайджан в незаконном освоении этого и других месторождений до принятия правового статуса Каспия.

В конечном счете, Ашгабад сейчас придерживается принципа "сначала статус Каспия и лишь затем все остальные проблемы, включая раздел спорных месторождений". Но это замкнутый круг, так как и Азербайджан, и Туркменистан, и Иран хотят либо все, либо ничего, что ведет в тупик. Скорее всего, вопрос о спорных территориях будет острым еще долгое время. Основная проблема заключается в том, что его решение напрямую зависит от определения правового статуса Каспия, что сейчас маловероятно.

На данный момент, на Каспии уже было продемонстрировано два подхода в решении вопроса о спорных месторождениях. Первый выразила Россия, когда предложила Казахстану и Азербайджану совместно разрабатывать спорные месторождения до определения правового статуса моря по принципу "50 на 50". В этом случае государство, претендующее на спорное месторождение, должно компенсировать часть понесенных расходов тому, кто уже начал его разрабатывать. Как считают эксперты, согласись на это Туркменистан, ему пришлось бы заплатить Азербайджану и инвесторам кругленькую сумму за их вложения в месторождения Чираг, Азери и Кяпаз. Не удивительно, что Ашгабад сразу отверг предложение России.

Второй подход продемонстрировал Иран 23 июля этого года, когда иранские военные катера и авиация под угрозой применения силы заставила азербайджанское геологоразведочное судно покинуть спорную каспийскую территорию.

Это инцидент показал, что ситуация в Каспийском регионе, как не печально, переходит в новую фазу конфронтации связанную с вопросом определения правового статуса Каспия. На лицо явное противостояние двух каспийских союзов. С одной стороны Россия, Казахстан и Азербайджан, которые еще в октябре 2000 года договорились о едином подходе к разделу Каспия по "срединной линии" и о коллективной собственности на ту часть моря, которая не входит в 12-мильную прибрежную зону. С другой стороны, Иран и Туркменистан. При этом, если раньше это противостояние было на уровне дипломатических игр, то последний силовой инцидент между Ираном и Азербайджаном, указывает на усиление региональной напряженности в регионе. В какой-то степени, можно предположить, что этот инцидент, а также осложнение отношений между Баку и Ашгабадом, стали плохим фоном для проведения каспийского саммита.

В то же время, силовую акцию Ирана можно рассматривать и как возможный зондаж баланса геополитических сил в регионе. Эта "разведка боем" показала, что поддержку Баку продемонстрировали не только США, но и Россия. А Турция, в лице своего Министерства иностранных дел в резких выражениях предупредило тегеранское руководство, что, если Иран предпримет военные действия против Азербайджана, то турецкие вооруженные силы выступят в его защиту. В ответ председатель иранской парламентской комиссии по вопросам национальной безопасности и внешней политики Элахе Кулаи заявил, что "вместо того, чтобы заниматься поиском компромиссных решений по каспийской проблеме со всеми прибрежными государствами, Баку действует под диктовку Вашингтона". По мнению Кулаи, Азербайджан "незаконно закрепил за собой часть Каспийского моря в нарушении имеющихся международных договоров по Каспию". Кроме этого, Тегеран не может не беспокоить то, что США поставили Азербайджану партию катеров береговой охраны с новейшим радиолокационным оборудованием, а Турция подарила сторожевой корабль. Поэтому неудивительно, что иранских политиков поддержали и военные. В частности, один из влиятельных генералов иранской армии Моххамед Салими предупредил, что страны, которые "возможно вынашивают зловещие планы по отношению к Каспию, особенно США, не имеют права принимать какое-либо решение от имени пяти государств и иранская армия помешает осуществлению их планов на Каспийском море".

Как считают аналитики, данную силовую акцию Иран направил не только против Азербайджана, с которым у Тегерана плохие отношения с момента распада СССР, но и против западных компаний, которым придется считаться с иранской позицией. По крайней мере, компания Бритиш Петролеум решила приостановить исследовательские работы в спорном районе Каспия. В поддержку Тегерана выступил только Туркменистан. Как заявил спецпредставитель Ирана по вопросам Каспия Али Ахани, после встречи с Сапармуратом Ниязовым: "Президент Туркменистана тоже выступает против любых действий иностранных компаний на спорных месторождениях Каспия и их освоения в одностороннем порядке".

В какой-то степени правы те, кто считает, что Ашгабад своими заигрываниями с Ираном и отменами каспийских саммитов намекает на то, что собирается торпедировать переговоры по определению правового статуса Каспия до тех пор, пока не добьется от Азербайджана уступок. Парадокс заключается в том, что пока Туркменистан и Иран встают "в позу" и заявляют о незаконности каких-либо нефтеразработок до определения правого статуса Каспия, Тегеран, по некоторым данным, недавно подписал соглашение с совместной ирано-шведской корпорацией об эксплуатации "своей" 20% части Каспийского моря.

Можно предположить, что данное поведение, в определенной мере, демонстрирует большую долю конъюнктурности в деятельности не только Ирана, но и других прибрежных государств. Это также негативно сказывается на темпах решения вопроса о правовом статусе Каспия. Правы те эксперты, кто утверждает, что перспективы возможного сотрудничества между прикаспийскими государствами призрачны, так как почти каждая из стран часто имеет прямо противоположные интересы. И в вопросе о том: "Что такое Каспий? Море или озеро?", переплетаются геоэкономические и геополитические интересы.

Даже в каспийском трио Россия, Азербайджан и Казахстан, основные участники часто действуют несогласованно. В частности, так было во время подписания 12 марта этого года совместного заявления между Ираном и Россией о том, что эти государства "до усовершенствования правового режима Каспийского моря официально не признают никаких границ на море". Баку и Астана посчитали это заявление противоречащим соглашениям, подписанным Россией с Азербайджаном и Казахстаном. Еще более странным является то, что еще в 1998 году Россия, в лице бывшего заместителя министра иностранных дел Бориса Пастухова, подписала с Ираном документ, где указывается готовность Москвы считаться с притязаниями Тегерана на 20% принцип деления Каспия.

В конечном счете, все это подтверждает предположение о том, что для Ирана Россия пока является лучшим противовесом США в этом регионе. Но Москва и Тегеран не считают этот союз прочным, видя друг в друге потенциальных региональных конкурентов в случае ослабления американского влияния на Каспии. Уже сейчас в России все больше крепнет убеждение, что решение правового определения статуса Каспия затягивается из-за позиции Ирана. Тегеран осознает опасность возможного столкновения с Россией, и поэтому ищет солидный противовес в лице такого потенциального каспийского игрока, как Китай, который уже начал действовать в каспийском направлении.

На этом конфиктогенном фоне некоторые казахстанские эксперты пытаются понять позицию Казахстана. Скорее всего, Астана не хочет вставать на чью-либо сторону и вступать в потенциальный конфликт. Здесь опять видится традиционная многовекторность, когда Казахстан старается поддерживать хорошие отношения и с Россией, и с Ираном, и с Туркменистаном, и, конечном, с Азербайджаном. Единственно оптимальным в этом случае было участие Казахстана в качестве посредника между конфликтующими сторонами. Хотя и здесь есть опасность стать "крайним". В то же время интересной выглядит точка зрения о том, что те же трения между Азербайджаном и Ираном, могут быть выгодны России и Казахстану, которые рассматривают эти страны в качестве конкурентов и хотят, чтобы они приостановили разработку спорных месторождений. С другой стороны, инцидент между Ираном и Азербайджаном, должен быть плохим знаком для Астаны, который указывает на изменение геополитической ситуации в регионе в худшую сторону. Это был первый прецедент силового решения каспийской проблемы, что негативно может повлиять на инвестиционную привлекательность региона.

Что касается точки зрения другого каспийского игрока в лице США, то ее когда-то хорошо выразил Чрезвычайный и Полномочный посол США в Туркменистане Майкла Коттер, который сказал, что: "В том случае, если Каспий будет общим морем, то заинтересованным в его разработке иностранным компаниям придется вести переговоры с правительствами всех прибрежных государств, а это просто нереально".

Естественно, что большой уровень неопределенности в районе Каспийского моря заставляют задумываться о возможных сценариях развития ситуации в будущем. И здесь можно выдвинуть несколько версий:

1. Разногласия между некоторыми прикаспийскими государствами могут действительно вылиться в вооруженный конфликт, в первую очередь между Ираном и Азербайджаном. Хотя с геополитической точки зрения это опасно для Баку и не выгодно для Ирана. В то же время, в какой-то степени, для Тегерана выгодно наличие угрозы вооруженного конфликта на Каспии, что уменьшает активность иностранных нефтегазовых компаний в Казахстане и Азербайджане.

2. Ситуация не выйдет из-под контроля и сохранится status-quo, когда все стороны останутся на своих позициях. В любом случае, нет никаких оснований ждать скорейшего решения вопроса о правовом статусе Каспийского моря, так как в данный момент это не выгодно Ирану и Туркменистану.

Как заявил по этому поводу бывший министр энергетики России Юрий Шафраников: "Политические проблемы Каспийского моря можно решать очень долго, но так и не найти выхода, а нефть добывать все равно надо. Здесь ситуация может напоминать спор между Россией и Норвегией вокруг шельфа Северного моря, который тянется уже 20 лет".

3. В лучшем случае, в качестве посредника может выступить ООН, к которому могут обратиться прикаспийские государства для определения правового статуса Каспия и решения проблемы спорных месторождений. Но это, скорее всего, вызовет сопротивление Ирана и Туркменистана, которые уже заявляли, что эти вопросы находятся в компетенции только пяти прикаспийских государств.

4. Улучшение отношения между США и Ираном, Азербайджаном и Ираном может существенно изменить обстановку в каспийском регионе. В этом случае, Иран может пойти на уступки и согласиться присоединится к каспийскому соглашению заключенного между Россией, Казахстаном и Азербайджаном. Что касается Туркменистана, то он, скорее всего, не захочет настраивать против себя все прикаспийские государства, а также США и Турцию и также присоединится к соглашению. Но этот вариант на данный момент и в ближайшей перспективе маловероятен.

5. Ситуацию в каспийском регионе может осложнить реальный вызов другим претендентам на каспийский трон со стороны Китая. Единственным возможным партнером Поднебесной в его каспийской игре выступит Иран, который захочет противопоставить его Москве и Вашингтону. Таким образом, существует вероятность появления блока Тегеран-Пекин в случае конфликтных трений между основными геополитическими игроками.

6. Если прогнозные данные по нефтяным запасам подтвердятся, то это может спровоцировать более острое соперничество между желающими разделить каспийский пирог. Ставки здесь повысятся, а вместе с этим увеличится опасность серьезного конфликта политических и экономических интересов конкурирующих сторон. Хотя известный американский специалист по Центральной Азии Марта Брилл Олкотт считает, что "в выборе между военным вмешательством и списанием долгов и инвестиций правительства тех компаний, которые инвестируют в Каспий, видимо предпочтут отставить регион без войны за него". Вряд ли можно полностью согласиться с этим выводом, так как по отношению к Каспийскому региону речь идет не только об экономических выгодах, но и о противоречивых геостратегических целях.

В любом случае, для прикаспийских государств будет трудно вести самостоятельную игру при разном раскладе сил. Здесь нужно принимать во внимание и тот факт, что из всех реальных и потенциальных каспийских участников, некоторые заинтересованы в развитии нефтегазоносных месторождений Каспия, а другие - нет. К первым относятся США, Китая, Турция, Грузия, Казахстан, Азербайджан и, в последнее время Россия, а ко вторым Туркменистан и Иран.